И среди верующих и мистиков разнообразного толка, подобный "опыт" весьма ценится и считается весьма важным.
На эту тему хочу поделиться одним случаем, который произошел со мной и моими друзьями в детстве.
В детстве (как в прочем и сейчас) я много читал и среди прочего, лет в 10 прочел Гоголя, его прекрасные "Вечера на хуторе...". Произведение оказало на меня потрясающее впечатление, в особенности, все что касалось мистики - черти, русалки, утопленницы, мертвая панночка - взбудоражили мою и так неслабую фантазию. Надо заметить, мистика и связанное с ней меня интересовали весьма сильно - но информацию об этом я черпал из разнообразной атеистической литературы - типа "100 ответов верующим", журнал "Атеист" и и произведений Таксилля.
В нашем огороде росла огромная старая груша-дичка, которая нам, малышам, казалась что-то типа Эвереста (ну или деревом Иггдрассиль, растущим в трех мирах) - на ней мы соревновались - кто выше вылезет, и мало кому удавалось залезть выше второго ряда ветвей.
Вот собственно предыстория.
Однажды, жарким июльским днем, мы с Серегой сидели на заборе и обсуждали какие то свои проблемы. Тут его позвала бабка - что-то принести или сбегать в магазин. Я остался один - и пока смотрел на огромную ветвистую грушу - у меня созрела идея!
Когда Серега вернулся, я ему дрожащим от возбуждения и страха голосом (про систему Станиславского я тогда еще не знал - но уже использовал) начал рассказывать, что пока его не было - на груше внезапно появился чорт!!!! Ну и описал его - пользуясь прочитанным у Гоголя.
Серега к этому отнесся достаточно скептически, надо сказать. Тем более, что тот чорт делал на груше, и самое главное, что ему было нужно от нас - я придумать не успел. Но я с таким неподдельным жаром описывал, что потихоньку он начал сомневаться в своем неверии.
Вечером наше детское сообщество гудело. Вначале я еще раз повторил рассказанное Сереге, добавив красок и деталей, потом пошли рассказывать детские страшилки - в общем даже самые отъявленные скептики и прагматики задумались. До дворов друг друга провожали. Всем было страшно. В душе я ликовал - все получилось даже лучше, чем я рассчитывал. Правда смысл появления "чорта" я не придумал - но судя по всему это и не потребовалось. Но дополнительные штрихи надо было добавить.
Рано утром полез на грушу, захватив с собой какую-то ненужную тряпку - каким то чудом мне удалось выдраться максимально высоко и там, среди ветвей я прикрутил тряпку.
С этого момента жизнь в нашем переулке изменилась. До этого, территория под старой грушей была излюбленным местом пряток, засад в "войнушке" - а теперь как отрезало. Из уст в уста передавались истории про "чорта" - то кто-то видел как он пролетал к груше, то видели как он там копошиться. Мы перестали приближаться к дереву, тем более играть под ним. Страх перед "чортом" рос. Даже я, который все придумал - начал реально бояться (самовнушение, сцука, сильная вещь). В конечном итоге, что бы побороть собственный страх, я решил подойти к злосчастному дереву и убедиться, что "чорт" - это всего лишь старая, драная тряпка, которую я сам повесил.
Чем ближе я подходил к дереву - тем более плотной пеленой опутывал меня страх. Ноги были как ватные, в ушах гудело - не смотря на то, что умом я прекрасно понимал - все это моя фантазия. Я дошел до дерева. И убедился, что ничего нет, кроме той тряпки, которую я повесил. И недалеко от груши я заметил небольшую ямку, в которой лежало несколько конфет.
А потом я уехал в пионерлагерь. Вернувшись, вышел в первый день гулять - и предложил устроить какую-то игру под грушей. На меня посмотрели со страхом:
- Ты что, там же чорт...
В общем, я рассказал пацанам, что это просто была моя фантазия, сводил их, показал тряпку. После этого три дня со мной никто не разговаривал. Может быть и побили бы
Мораль сей истории? Не всегда стоит доверять "очевидцам", с каким бы жаром и деталями они описывали произошедшее - понятно и так. Поэтому нет никакой морали. Но самовнушение - сильнейшая вещь, об этом не стоит забывать. И да, возможно, что ваши самые почитаемые святыни - для кого-то всего лишь старая тряпка на дереве, которую он сам же повесил.
